На исходе шестого часа игры Гуслик воспользовался ошибкой партнёров и в красивом прыжке забил затылочным ребром мяч в свои ворота. Раздосадованный лучшим голом сезона Буба отфутболил со всей дури мяч по гадким чегрышам. Птицы успели увернуться, а молодой любитель коробочного футбола, фиксирующий счёт, словил в табло снайперский удар.
Распив главный приз соревнований - три канистры отборного жидкого хлеба, команды объединились в сборную высельских бакланов, и стали готовиться к товарищескому турниру дворовых команд под девизом "Гусь свинье не козёл", где им предстояли встречи с командами разных неопознанных кавказских нацменов.
Чудо-вратарь Гуслик веселил и пугал одновременно нападение недружественной команды своими фирменными прыжками археоптерикса и бросками павиана. Без того горячая кровь бурлила в необразованных головах команды чечевичных акбаров, и била по ногам высельских игроков. Наши бакланы так и не выиграли. При небольшом перевесе в счёте не в пользу кочевников, те получили последнее китайское предупреждение, и были удалены с поля за хамство, без права на переигровку. Празднуя слегка подмоченную серию, Гуслик получил в гнусавую свистелку арбитра тряпочным мячом от Патитучки, взвыл, и в гневе рассыпался на кучу небольших сувениров и...
28
…и решили провести выпускной бал, со всеми выходящими от туда последствиями. Песен демисезонные исполнять не стали. Фанеру подходящую не нашли, а свою, накануне записанную было жалко, да и девочки в воздушных прикидах стали бы капризничать. Поэтому затарились демисезонные ханочкой всяческой, и легли на дно в рубке своей, периодически меняя детям песенки и колор на самопальной цветомузыке.
Несколько раз администрация ликбеза отнимала у отдыхающих на базе хань, но спустя несколько минут, те сидели с новым пузырьком. А когда жизненно важная жидкость закончилась, Жоржик с Джынджыром стали проставлять за алкоголь чужие танцевальные хиты. У выпускников алкоголя оказалось много, на целую ночь, и демисезонные влились вместе с хмелем в народ. Войдя в доверие, к утру, демисезонная компания заметно пополнила свои ряды жаждущими на халяву повеселиться и попить.
Заглянувшие на огонёк Смит и Мытрыджь, подобрали на лестнице труп выпускницы, и затащили его на опустевшую базу. Им уже было не до ханки. Их охватило похотливое любопытство, и, пользуясь, случаем, они стали раздевать трупик, чтобы посмотреть, что же там внутри. Перевозбудившись до пота и прочих выделений, они успели только посмотреть и потрогать прелестные глупости усопшей. В самый ответственный момент, учуяв сексуальные ароматы, в дверь стала ломиться Репка. Видно честь безвременно и ненадолго покинувшей сиё бытиё выпускницы не давала покоя защитнице чужой репутации, что последняя привела за собой весь педсовет и родительский комитет. Не дожидаясь жандарментов, Смит поспешил скрыться. Он и так уже больше года играл с правоохренительными органами в прятки, где проигравшему вручалась повестка от военкома или суда. Мытрычю повезло. Несмотря на габариты, ему удалось прикинуться ветошью, спрятав в карман ажурные чулочки едва не потерпевшей. Пока созданная на месте несостоявшегося преступления комиссия разбиралась в мотивах и тактах, два недонасильника сделали уже конкретные ноги в направлении восьми частей света, тем самым, запутав следы. Реанимированный труп смотрел на жизнь удивлёнными глазами, не понимая и не помня что произошло.
Смит стал скрываться в пампасах и джунглях, охотясь на бестолковых бакланов и злых росомах. Друзья приносили ему ханку и свежие дурные вести из голодного розыска. Смиту светило быть заживо съеденным по новой антисмитской статье обглоданного кодекса выселок. Поэтому он сидел в глухонемом месте, про которое многие знали, и лишь изредка выходил в свет повидать родных и близких. Иногда не успевая до комендантского часа, по случаю его розыска, он оставался ночевать под тремя дубами, в обнимку с одноногим и безымянным бомжем, напротив волосовской обители.
Однажды Волос пожалел Вайдадона, и пустил на ночлег. Смит разыскал в деке пианино бутылку, заныканную им во время последней фиесты, и распил её в одно лицо. Без того потерянный рассудок Вайдадона дал короткое, но довольно шумное замыкание, и после семнадцатого предупреждения буян был выставлен за дверь вместе с мусором.
Двуспальное место под тремя дубами, где безмятежно спал бомж, и видел черно-белые и глухонемые сны, было подмочено дождём и шелудивыми кобелями. Вайдадон вернулся к Волосу, но дверь была заперта. Будить Майкла Смит не решился, и заснул на коврике у порога.
С утра он чуть не был сдан в мусоросборник особо активными жильцами дома. Уйдя от погони по тайной тропе, Вайдадон, тщательно замёл за собой следы, и затёр отпечатки многочисленных пальцев. Мусора остались не удел, но расставили по всей местности блокпосты, засады и капканы. Затравленный и одичавший Вайдадон решил рвать когти за пределы выселок, в глубинку, подальше от произвольного кривосудия. Он подбил Скутера и Патитучку сопровождать его персону. Разработав гениальный по своей глупости план, участники нового партизанского движения за свободу и независтливость Смита от…
29
…от подсолнечной станции на стареньком, веселящем газами автобусе. Выйдя у сказочного леса, тройка интуристов (от слова инкогнито), вошли в глушь. Довольно быстро потеряв азимут и стрелку от старого будильника, служившего им проводником, они наткнулись на забор с колючей проволокой. Не дожидаясь никаких последствий, тройка блуждающих схватила руки в ноги, и, побив все рекорды в кроссе по непросечённой местности, домчалась до какой-то безымянной деревушке. Она не была похожа на населённый пункт, изображаемый в атласах, и дело попахивало нечистотной силой. Испугавшись возможной сабельки от вурдалаков или каких-нибудь других гоблинов, заблудшие путники снова углубились в лес. Протоптанная шершавыми кабанами тропа, вывела горемык к реке.
Патитучка, Смит и Скутер слушали эту историю в душном тамбуре пригородного неспального вагона из уст бабушки, с которой Босх писал свои работы, и не могли подумать, что всё это случится с ними до последних деталей.
Выйдя к побережью наполовину высохшей реки Астры, Скутер, как главный краевед предложил разбить здесь лагерь. Лагерей поблизости не было, поэтому, наломав изрядное количество дров, Патитучка и Смит, стали подумывать о жилье и пище. Когда их мысли достигли общего резонанса, грянул гром, и вылил на утомлённые походом головы десяток вёдер дождя. Как только односпальный шалаш из брезента был установлен, дождь закончился.
Наскоро приготовленный утренний ужин был разбавлен один к одному импровизированным спиртом, изготовленным по рецепту Сальери, и названного в честь него "Моцартом". Результат был незамедлителен, и трое из выселок уснули там, где упали.
Спросонья раскалывалась голова, мерещились загробные голоса, и вообще попахивало мертвечиной. Окончательно распечатав зенки, трое из палатки, увидели шабашные тусовки всякой мрази, расположившейся со всех сторон света. Приняв на грудь зелья, вполне оправдывающее своё музыкальное название, трое в неглиже, изрядно закусили чесноком, и пошли купаться. Водоём, судя по запаху и цвету, вытекал из тухлой вены какого-нибудь немытого дракона. Его кроваво-иловые кисельные берега добавляли в общий пейзаж, свои изысканные и одурманивающие ароматы, напомнив купальщикам о Гусликах и их квартире.
Бредущий по волнам Патитучка был замечен компанией рыбаков-вампиров. Он вылез на берег и заключил себя в собственные объятия от холода и страха. Вьющиеся по голой спине кудри, натолкнули кровососов-вегетарианцев на мысль о заблудшей во всех смыслах этого слова русалке. Захотелось им и рыбки съесть и на хвоста ей сесть. Но, развернувшись, и показав улыбающуюся на все двадцать с половиной зубов пасть, извергающую матерные заклятия и чесночный дух, Патитучка, заставил ихтеофилов капитулировать. Застывших в ожидании последствий посреди реки Смита и Скутера, лжерыб обкидал картечью ила и кала, и позвал трапезничать. Установив заманухи и капканы для рыб, охотники-подводники вынырнули на берег, и, стряхнув водоросли и икру, пошли хавать.
- Что-то жрётся, но не гадится, - заявил Смит.
- А ты пойди, засунь два пальца, - посоветовал Патитучка, и чуть не умер от собственной шутки, повалившей всех на землю в истерике.
Обожравшись отечественными спагетти, фаршированными рыбной тушёнкой, и запив это дело разведённым свекольным сиропом спиртом, трое бескультурно отдыхающих завопили пьяные песни. Смит воспользовался советом Патитучки, но впоследствии не сообщил, куда совал пальцы. Тем более что главный советник гадливых дел уже кипел как молоденький чайник. Ему приснился писец: он возвращался с друзьями из нынешнего похода, и был замечен на полустанке патрулём. Его камуфляж, подсумок для патронов и хаер, напомнили солдафонам о дезертирах-партизанах, и они попытались задержать всю компанию. Но хитрые интуристы скрылись в…
30
…в его голове и желудке, что они раскалывалась. Выпив половину цитрамона от башки, а вторую от брюха, он вылез из палатки.
С неба исчезли почти все солнца, кроме одного. Оно издевательски подсвечивало округу, жалко пародируя луну, стёртую с лица земли астронавтами-любителями. Кое-где раздавались посвистывающие завывания, прямо как в триллерах довженковской киностудии, и неслышимые шорохи. Боясь быть заживо покусанными всякой нечистью, Смит и Скутер сидели полуобнявшись, и вливали в себя успокоительные капли музыкально-свекольного спирта. Смит был уже близок стать потерянным, а у Скутера ни в одном глазу из четырёх не было и намёка на падение в пьяных глазах общественности. Одержимый идеей ранней рыбалки, Скутер дождался воскрешения Патитучки, и со словами: "- а чё, я бабе своей доверяю", полез в палатку, цепляясь рогами за тент. Через семь секунд из опочивальни донеслись храповые трели.
Выслушав патитучкин сон, Смит с полностью отсутствующим взглядом попытался проморгаться, и чуть не упал в костёр, пугавший нечистую силу своим исполинским размером.
Услышав шум в кустах, бдящие и почти бодрствующие, вооружились матерными факелами, и обнаружили лазутчика. Им оказался дикий безобраз, семейства ушастых ёжиков. Его не раздумывая, запустили под бочок Скутеру. Спящий что-то нераздельно промямлил, и, подложив диковинного зверя под голову, продолжил храповую рапсодию.
В пять ночи, когда особо неспособные петухи начинают свои песни о главном, и всякие нечистоты угомоняются, с трудом пережившие эту ночь, Патитучка и Смит, стали будить рыболова и охотника поспать, Скутера. Все попытки были тщетными, и лишь после того, как в шалаш была засунута дымящаяся головешка, от туда сначала вылез колючий безобраз, и скрылся в папоротнике, а через мгновение вылетел Скутер, забывший дома противогаз. Увидев кучу золы и пепла, он поинтересовался, откуда столько песка. На что ночные часовые ответили, что среди них слепых нет, и полезли в освободившуюся опочивальню спать.
Наловив треть бычка и полкильки без томатного соуса, Скутер засолил богатейший улов, и подвесил на дерево, повыше от хищных зверей и друзей. Он долго ещё не мог понять, что же рассыпано вокруг поляны, пробуя это на язык и на вооружённый оптикой глаз.
Проснувшись, почти протрезвевшая ночная смена, похмелилась свекольником, и поведала Скутеру, что ночью был пожар, и, спасая жизнь друга, они засыпали огонь песком. Рыбак повёлся на это, как карась на мормышку. Воспользовавшись растопыренностью ушей слушающего и кушающего лапшу, которую семейство Смитов вагонами воровало с фабрики, великие сказочники, объяснили, почему сильно пахло гарью, и что покалывающий и сопящий безобраз, был ничем иным, как заострённым чувством юмора и воображения усопшего.
Следующей ночью, отправив рыболова спать, любители острых и крепко алкогольных ощущений снова поймали и сунули в шалаш безобраза, порезали ножами пакет с солящейся рыбой, съели сей полуфабрикат, принесли кучу песка, рассыпали его вокруг шалаша, и повалились с пеной у рта и стонами, имитируя спиртной передоз. Проснувшийся от воя Скутер пришёл на помощь симулянтам, уложив их на своё спальное место. Обнаружив порванный пакет без улова, кучу песка и безобраза, он окончательно во всём запутался, и впал в депрессию.
Проспавшиеся герои минувших ночей, напугали горемычного рыбака своим опухшим и очумевшим видом, и, раскурив трубку дружбы, стали собираться в обратный путь. Их провизия была рассредоточена по всей округе в виде пластилина, облегчив рюкзаки. Остатки свеклоочистителя были добиты до последней капли.
Патитучка со Смитом решили оставить Скутеру память о походе, подложив ему в вещь-мешок полупудовый булыжник, и рассказав правду о ночных происшествиях. Обиженный и оскорблённый Скутер, в свою очередь подложил Смиту в мешок не меньшую свинью. Так они и шли, подкалывая друг друга тяжестью ноши, а дома каждый из них обнаружил по…
31
…по высельской земле, и встретили бело-голубых от двухнедельного запоя Клауса и Джынджыра. Отмечая начало каникул, они увлеклись, и не заметили, как выгнали из коллектива Катю и Склифа. Первый был заподозрен в окончательном идиотизме, и неуставной связи с особями мужского пола, а второй опустился до магистралей подземелья, и стал водить там голубые экспрессы.
Объявив о периоде полураспада, оставшиеся демисезонные, обосновались у Репки, отправив всё её многочисленное и многострадальное семейство к какой-то бабушке в деревню. Дождавшись свободы и независимости, Джынджыр почти не выходил из Репки. Их частенько вылавливали из ванной, и относили на балкон, чтобы те не мешали процессу распития и отлития горячительных напитков. Они спали в полном контакте, и однажды Репка, переворачиваясь на другой бок, едва не повредила Джынджыру прибор. С перепугу Репкин барабанщик, напился горькой, и стал делить спальную территорию. Расставив по подушкам и простыне пограничные знаки, и, пометив их по псиному, заснул сном мертвяка.
Проснулся он от грохота. Это Клаус захотел напиться чаю, и уронил на пол кучу недоразумений. Внутренний голос спел Михельсону арию Остапа Бендера "Пора удирать", и он стремительно влился в утренний, незатейливый пейзаж. К вечеру приступ отчаяния и негодности ослаб, и он вычислил, и задержал соседского убийцу. Правда Клауса потом затаскали по судам и следствиям, и он уже отчаялся, что его доведут до цугундера, но внезапно нагрянувшая любовь к родной природе окрылила его, и он полетел, сочиняя на ходу живописные памфлеты. Полёт его, души и мысли был прекрасен и расчётлив. За это короткое мгновение он постиг смысл дальнейшего творчества, но усталые и нерезкие лица друзей вернули его на грешную и замкнутую плоскость, предложив похмелиться.
В это время в выселках началась повальная эпидемия болезни замкнутости перекрёстков "ДТП по ПДД". Инфицированный катастрофическим недугом Валерьян Мнимый стоял на переходе, пропуская вдалеке идущий транспорт, >>>
