И опять они все шли и шли, останавливаясь только изредка, чтобы перекусить и немного отдохнуть, так что следующие два дня Эль помнила смутно — сказывалась усталость. Она просто шла, стараясь не думать о том, как же она устала и как тяжело идти по этому лесу. К счастью эльфийская обувь и одежда были очень удобными, но уже к середине первого дня пути, как и предсказывал Ллау, меч и сумка начали оттягивать плечи. Однако Эль молчала, не собираясь признаваться в том, что устала, и тем более отдавать сумку эльфу. Конечно, было очевидно, что ее попутчики устали гораздо меньше (Ллау, так вообще, казалось, получал удовольствие от этой “прогулки”), но все-таки девушка считала, что скорее им нужно беречь силы — даже если и произойдет то самое “что угодно”, о котором говорил эльф, именно ее спутники примут удар на себя. Поэтому Эль упрямо молчала и не менее упрямо шла вслед за Горцем, “Интересно, как он тут ориентируется, по запаху что ли?”, а вечером просто падала и засыпала, освобожденная от ночных дежурств.
На третий день пути лес поредел, то тут, то там на пути попадались огромные валуны. На одной довольно большой поляне они образовали пещеру, возле которой путники решили устроить привал.
- О, Лунная призма, дай мне силу! — простонала Эль, плюхаясь на землю. Она привалила свое уставшее тело к камню, закрыла глаза, но вскоре почувствовала нездоровую тишину, образовавшуюся вокруг.
- Что такое? — поинтересовалась девушка, неохотно приоткрывая один глаз. Эльф как-то странно смотрел на нее. — А, не обращай внимания, это просто шутка такая.
- Да ладно с ней, с шуткой, ты сразу не могла сказать, что устала? — с осуждением в голосе поинтересовался Ллау.
- Не могла. Без комментариев. — Эль начала проваливаться в дрему, как почувствовала движение возле себя, и тут по лицу прошуршало что-то мягкое и ароматное. Девушка улыбнулась, не открывая глаз. Что-то прошлось ей по бровям, по щеке, по краешку губ. Эль открыла глаза, Ллау сидел рядом и водил ей цветком по лицу.
- Ну и что это такое?
- Ничего.
- Какое приятное ничего. Жаль, что у меня нет мужа, который мог бы этому “ничему” у тебя научиться. — чуть насмешливо произнесла Эль.
- Да я и сам могу это повторить. — в том же тоне ответил эльф. От соседнего камня донеслось насмешливое фырканье Горца.
- Я, наверное, дурак, но вот всей этой эльфийской романтики абсолютно не понимаю. Хочешь ты ее поцеловать, ну так поцелуй, и в сторону. Зачем усложнять-то?
Лицо Ллау несколько окаменело, а Эль внезапно расхохоталась.
- Слушай, Горец, я не то, что не знаю, что тебе со своей стороны на это ответить, я даже не знаю, кто из нас сильнее покраснел: я или он.
Ллау наконец улыбнулся.
- Горец очень хороший человек и большой друг эльфов, но вот любит он нас провоцировать.
- Да ладно, была бы здесь моя сестра, еще неизвестно, кто бы тут сейчас краснел. По части здорового стеба, без лишней скромности скажу, мало кто может с ней сравниться. — с приятным чувством гордости произнесла Эль.
- У тебя есть сестра? — удивился Ллау.
- А что, разве у меня не может быть сестры?
- Да нет, но… — смутился эльф.
- У меня есть сестра, она непохожа на твоих сестер, совсем другая, но за это я ее и люблю. Она такая, какая есть. — Эль улыбнулась, но улыбка получилась немного грустная.
- Расскажи…
- Нет. — резко сказала девушка, потом мягче добавила. — Я не хочу ничего рассказывать ни о ком. Пока достаточно того, что я о них постоянно думаю.
- Извини. — тихо произнес Ллау.
- Не извиняйся. Никто не виноват в том, что я сюда попала. И если честно, я не могу сказать, что жалею об этом. — Эль начала было думать, почему она об этом не жалеет, но тут же спохватилась и взглянула на Ллау “Услышал или не услышал? Вроде нет.” Даже если Ллау и сделал вид, что не услышал, то Горец не смог проигнорировать ее слова.
- А можно я попробую угадать, почему? — с легкой ухмылочкой мило спросил он.
- А можно не надо, а? — не менее мило улыбнулась в ответ Эль.
- А…
- Считай, что дух исследователя, живущий во мне, находит здесь самую благодатнейшую почву для возможности изучения эльфийского фольклора непосредственно на стадии его становления и развития. — произнеся такую длинную фразу, Эль устало замолчала и закрыла глаза. На некоторое время на поляне воцарилась тишина. Девушка только подумала, что это ее филологические изыскания сбили с толку спутников, но непонятное напряжение, окутавшее окружающее пространство, заставило ее открыть глаза. Горец и Ллау напряженно прислушивались. Внезапно они вскочили на ноги, переглянулись, эльф кивнул на чернеющий проем пещеры и проводник кивнул в ответ. Ллау резко поднял Эль, затолкал ее в самый дальний угол пещеры, кинул ей меч и сумку.
- Сиди здесь очень тихо и представь, что тебя здесь нет. И не вылезай отсюда ни под каким видом. Поняла? — на его повелительный тон Эль только и смогла кивнуть, не успев даже подумать. Из своего укрытия девушка наблюдала, как Горец встал наизготовку и обнажил меч, Ллау с несколько недовольным видом сделал то же самое.
Проводник удивленно воззрился на него.
- А чегой-то ты не лук…?
- Потому что их там много. — все так же недовольно ответил Ллау.
- Уж прям так и много? — скептически усомнился Горец.
- Поверь мне, их там очень много, а стрелы у меня в колчане пока еще размножаться не научились.
Горец хохотнул.
- А как же ты раньше-то с этой проблемой справлялся?
- Раньше я их каждый раз ходил и собирал, из трупов вытаскивал…
- А сейчас чего же? — умело изобразил недоумение проводник.
- А теперь мне что, прикажешь, на расстояние метра их подпускать, чтобы успевать стрелы выдергивать?
Горец опять довольно хохотнул.
- А что, здорово, представляешь, ты их всех сможешь одной стрелой замочить! Прикинь, одна стрела и до хрена народу полегло!
Эль в ее углу просто сложило пополам от смеха, когда она представила себе эту картину.
- Да, Ллау этакая швея-мотористка!
Ллау обернулся на ее голос и, состроив страшное лицо, подал знак, чтобы она сидела тихо.
- Слушай, а что ж ты все время луком пользуешься тогда? — не унимался проводник, забавлявшийся беседой, недовольным видом эльфа и предстоящей схваткой.
- Меч — это неизящно.
- Ну да!
- Я имею ввиду, что сам меч изящное оружие, но изящно нарезать им салат из большого количества противников невозможно. Обязательно будет кровь фонтаном, летящие в разные стороны руки-ноги и сам ты весь по уши в этой дряни. Я так не люблю. Это неэстетично.
- Зато дешево, сердито и практично. — не выдержала Эль из своего угла, вспомнив фразу из любимого фильма.
Горец захохотал и даже Ллау наконец рассмеялся.
- Ладно, господин мой эстет, ты все-таки не думаешь, что нас пронесет? Они ведь далеко. — на удивление серьезно спросил проводник. Ллау отрицательно кивнул.
- Не хочу тебя расстраивать, но они нас почувствовали, причем ее — больше всех.
- Значит, все так, как мне и говорил Алхольд. Я все никак поверить не мог, пока не понял, что это они. Уж их вонь мерзопакостную я ни с кем не перепутаю. — Горец зло сплюнул. — Она их ведет. Они на нее идут, иначе бы что им тут делать.
Эльф молчал.
Девушка поежилась. Не то, что бы ей было страшно… Да нет, ей было ужасно страшно! Так бывает страшно только во сне, когда руки и ноги перестают тебя слушаться, ты пытаешься кричать и не слышишь собственного голоса, когда страшно не чего-то конкретного, а просто страшно. Вот и Эль начала бояться, ощущая, как этот иррациональный страх заполняет все ее существо. “Как же хочется проснуться! Вот только это наверное все-таки не сон. Жаль.” Эль зажмурилась, выдохнула и вновь открыла глаза. Стало заметно легче. Она коснулась рукояти Светлого меча. Металл приятно охладил ладонь, в голове прояснилось, и на Эль снизошло спокойствие. “Может, тот мой сон сейчас и сбудется. Я тогда вроде бы неплохо махалась.”
Тут до девушки наконец донесся тот самый запах, о котором говорил Горец. Вонь была настолько отвратительной, что Эль даже не попыталась определить, что это такое. “Боже мой, если они так пахнут, то как же они тогда выглядят?!”, пронеслась в ее голове паническая мысль, и очень скоро девушка получила ответ.
- Берегись! — донесся крик Горца, Ллау резко обернулся и насадил на острие клинка огромную тушу, обрушившуюся откуда-то сверху. “Они, наверное, сзади нас обошли, прямо с пещеры лезут”. Эль задрожала. Перед пещерой уже вовсю бушевала схватка, два клинка искрами сверкали на солнце и разъяренные вопли заполнили все вокруг, а девушка не отрываясь смотрела на то, что уже мертвой грудой лежало перед входом в пещеру. “Оборотни… Это же оборотни! Мамочки…” То, что Эль приняла сначала за гору меха, оказалось почти человеческим существом. Остекленевшие глаза удивленно смотрели в небо, а лицо, так похожее на человеческое, прорезал устрашающий оскал. Твари, метущиеся вокруг пещеры имели человеческие, густо поросшие мехом фигуры, ужасные пасти, почти что медвежьи когти на руках и ногах, и передвигались странно: то на ногах, то для удобства опускаясь на четвереньки.
Эль передернуло. Она наконец смогла отвести взгляд и начала следить за боем. Горец с остервенением махал мечом направо и налево, порой издавая не менее устрашающие вопли, чем его противники. Лицо его светилось от ярости, куртка в некоторых местах свисала художественными клочьями, волосы слиплись. “Это, наверное, от пота и грязи” — успокоила себя Эль, ей очень не хотелось думать о том, что это может быть его кровь или (в продолжение их недавнего разговора) кровь тех, кого он только что порубил в салат.
Она нашла взглядом эльфа и, на секунду отрешившись от происходящего, невольно им залюбовалась. Что бы там Ллау ни говорил по поводу неизящности группового боя на мечах, сам он во всей этой лохмато-волосатой ревущей толпе смотрелся потрясающе. Создавалось впечатление, что он исполняет какой-то неистовый танец, полный мощи и изящества, без единого лишнего движения, результатом которого была смерть всему окружающему.
“Сзади!!” Эль еще даже не успела крикнуть, как эльф обернулся и неуловимым движением прикончил еще двоих. “Красавец и чудовища”, улыбнулась Эль. Она восхищенно наблюдала за своими спутниками, поражаясь их силе и ловкости (конечно, чаще всего ее взгляд останавливался на эльфе), совершенно забыв о том, что, можно сказать, сама является причиной боя, как новое событие довольно грубо ей об этом напомнило. Несмотря на то, что эльф и проводник практически закрывали собой вход в пещеру, все же оборотни незаметно вынудили их выдвинуться вперед. Эль осознала это только тогда, когда одна из тварей, практически оглушив девушку рыком, блестя глазами, клыками и фонтанируя слюной, начала протискиваться в пещеру (та была ну очень маленькой, к счастью) и протянула мерзкую когтистую лапищу, пытаясь ее схватить.
От такого внезапного явления Эль дико взвизгнула, подскочила от неожиданности и, слабо соображая со страху, что делает, выхватила меч из ножен и не глядя ударила прямо перед собой. Девушка почувствовала, как что-то теплое и мокрое хлестнуло ей по щеке, судорожно стерла чужую кровь и обеими ногами начала выталкивать из пещеры застрявшую на входе бьющуюся в конвульсиях тварь.
Эль выскочила из пещеры, незаметно для себя убив еще пару тварей, и тут встала как вкопанная. Целую вечность, которая оказалась лишь мгновением, она стояла, не в силах прийти в себя и понять, где она находится и что вокруг происходит. “Я не думала, что все будет именно так! Я во сне! Я сплю!! Дура!!! Ты спишь, Эль!!! Вспомни, как это было в том сне!!!” И она вспомнила. Вспомнила, что ее меч гораздо длиннее, чем клинки ее друзей, и гораздо легче. Она махнула клинком перед собой, ощущая приятность того, что его длина удерживает все эти отвратительные рожи на достаточно большом от нее расстоянии, и осознала, что сам вид Светлого меча вызывает у противников несколько неадекватную реакцию, а именно: они начинают от него шарахаться. Это также добавило уверенности. Эль решила, что, раз уж она представила, что это сон, то надо расслабиться и позволить рукам и мечу действовать самостоятельно. Через некоторое время девушка заметила, что вполне свободно работает мечом и даже где-то кого-то некоторым образом убивает. От последней мысли она тут же постаралась быстренько абстрагироваться, поскольку убивать, да и вообще причинять неприятности, ущерб и тем более увечье живым существам было несколько не в ее характере.
Теперь Ллау, Горец и Эль бились спина к спине.
- Только не дай им поранить тебя, даже поцарапать! — в шуме схватки выкрикнул эльф. — А лучше немедленно вернись в укрытие!
- Ни за что! — крикнула в ответ Эль. — Если меня еще раз там так напугают, я умру от разрыва сердца! Ллау, а они скоро кончатся?
- Не знаю, может быть.
- Скоро, скоро. Еще пару десятков замочим, и все. — откликнулся Горец. — Вы заметили, они уже перестали прибывать?!
Эль удивленно заметила, как Ллау утвердительно кивнул. Лично она вообще ничего не замечала, стараясь глядеть только перед собой и не отвлекаться.
Наконец последние два десятка, по выражению Горца были замочены, и тот, со вздохом облегчения вытерев меч о шкуру только что убитого оборотня, уселся, а затем и улегся на траву.
- Господин мой эстет, не подскажешь ли, есть у нас пара минут для отдыха?
- Можешь расслабиться, больше никого поблизости нет. — Ллау улыбнулся, и Эль поняла, что он все-таки устал, и осознала, что сама еле стоит на дрожащих ногах.
Опираясь на меч, как на посох, она тяжело опустилась на колени и устало прижалась лбом к прохладной глади металла. Ллау опустился рядом, осторожно повернул ее к себе и начал непонятно откуда взявшимся платком вытирать ее лицо. Эль не отрываясь глядела на него, стараясь запомнить каждую черту. Эти светлые глаза, ясные даже после тяжелой схватки, бледное лицо, губы… Только в их уголках да где-то в глубине взгляда притаилась усталость ото всех этих долгих дней пути, начатого задолго до их встречи, ото всех бессонных ночных дежурств — Эль знала, что Ллау один не спал по ночам, давая им с Горцем возможность набраться сил. Девушка протянула руку, желая коснуться его волос, как вдруг резкая боль вернула ее обратно в реальность. Эль поморщилась и зачарованно уставилась на свою правую руку. На ее тыльной стороне между большим и указательным пальцами на кажущейся неестественно белой коже алели четыре тонких полоски, и запекшиеся аккуратные капельки крови по краям создавали нереально прекрасный и одновременно ужасный рисунок.
Ллау схватил ее руку.
- Ты… — он глухо выдохнул, не закончив фразы, и его всегда такое бледное лицо стало еще бледнее. Полыхнувшая в его глазах тревога была так сильна, что Эль, сама не зная, от чего, вдруг испугалась.
Горец резко вскочил, подбежал к ним, взглянул на руку девушки и, громко выругавшись, в сердцах пнул лежащую у его ног меховую тушу.
- Ну какого…!!! — он заметался по поляне, выплескивая внезапную ярость на камнях, деревьях и мертвых оборотнях. — Значит, все напрасно?! Ллау, ну что ты молчишь?!
- Что случилось?! — не на шутку испуганная спросила Эль. Ллау молчал. За него ответил, а точнее громко проорал Горец.
