15.
...под девизом: "Дураки какие-то". Дранк-уикенды стали ежедневными, и будни на календаре окрасились в выходные цвета. Снег прикрыл грешную землю от дальнейшего падения морали и нрава, заморозив источники прелюбодеяния и рукоприкладства. Всё высельское население приняло сероватый окрас, надев модные обноски и дерьмодавы марки "теплоход". Эта чудо-обувь собирала всю грязь, притаившуюся под снежным покровом, и несла в дом, добавляя семейного уюта.
Демисезонные всё реже стали появляться на людях, высиживая яйца на базе труда и отдыха. У них вылуплялись всё новые идеи и проекты, а часовая концертная программа была уже затёрта до дыр, и сомнительна в необходимости.
Организовав очередной проект Патитучка, Жоржик и Мартен, были заняты импровизацией в стиле хаос. Первый дробил барабны на неровные такты, в которые пытался попасть второй басовыми риффами, а третий лепил придуманные на ходу аккорды. Всё это дело запивалось оставшейся со вчерашнего дня ханкой.
В углу приютились Длиноля и зашедшая в поисках Трытюка Икса. Под довольно неровный фокстрот, девочки очень быстро прибрались, и экспериментальное трио, сделав паузу для придумывания названия проекта, обнаружило дев неадекватными. Спорные чувства любви к Жоржику и Мартену переполнили отсутствующую грудь Длиноли, и она готова была их излить тут же на кафельный пол базы. Вовремя подхватившие её под белы ручки Жоржик и Патитучка, словно служба спасения "Чипендейл", вмиг доставили в заведение этажом ниже, где Длиноля от души исповедалась фаянсовому идолу.
Бросив первую жертву неосторожного обращения с горючими средствами, спасатели поспешили на помощь Иксе. Но, доставленная к соседнему водо-бачковому сооружению, та начала что-то нечленораздельно бубнить. Тогда Патитучка засунул её свои два пальца в орало, чтобы ускорить процесс причищения, и чуть их не лишился. Пожевав и выплюнув патитучкины перста, Икса заявила со всей официальностью, на которую хватило проспиртованных мозгов, что рвать и метать харчи не желает, не по собственной инициативе, ни с чьей-либо помощью.
Свернувшись в рекордно короткие сроки, Патитучка и Жоржик, сами нетвёрдо стоявшие на ногах, вывели на свежезамороженный воздух передозированных дам. Там они встретили Джынджыра, разыскивающего Иксу по поручению Трытюка. Услышав о том, что находится в розыске, Икса сделала неосторожное движение возмущения, и плашмя грянулась оземь. Едва прикрытая снегом грязь, моментом отпечаталась на некогда розовой спине её куртки. Джынджыр цокнул языком, представив реакцию Трытюка. Мартен понял, что дело пахнет люля кебабами, и поспешил домой. Ему не хотелось писать Трытюку объяснительную.
Жоржик потащил Длинолю в противоположном относительно транспортировки Иксы направлении. Последняя старалась вырваться из патитучкиных и джынджырских рук правосудия. Но им всё же удалось кое-как доставить её по назначению. Получив труп возлюбленной, Трытюк, был настолько рад, что забыл поздороваться с доставщиками. Правда, пожать руку друзьям ему было достаточно проблематично. Вешая карниз, он немного поранил руку, едва её не лишившись. Сейчас он пребывал в прекраснейшем настроении, и, чтобы ненароком не убить свою любовь, отправил Иксу домой, к родителям, чтобы те полюбовались на своё сокровище. Пьяная Икса пыталась что-то возразить, отстирывая куртку, сапоги и морду лица от собранной по дороге грязи. Она, то и дело посылая милого на три математические координаты, рухнула в ванну без чьей-либо помощи. Терпеть её дальше Трытюк боялся, и во избежание экзекуций, отправил Патитучку как главного собутыльника сопровождать её в родные пенаты.
Путь их был нелёгок и тернист. Икса, пламенно матеря Трытюка, на чём чайник стоит, оборачивала на себя прохожих, а Патитучка мечтал поскорей её сбагрить и вернуться к...
16
...к двери и позвонив, слетел двадцать первым мигом по лестнице. Пока мама охала и ахала от нарисованного водкой в полный рост дочкиного портрета, их бестолковый овчар взял патитучкин след, и настиг беглеца у дверей подъезда. Обескуражив пса своим простодушием, Патитучка долго его уговаривал вернуться домой, после чего, пнул ногой в направлении лестницы, и, убедившись, что его поняли, направился доложить Трытюку о выполненном задании.
К этому времени карниз был повешен, а рука разбита вдребезги, и Трытюк забыл о иксином сюрпризе. Угнав в очередной раз папин драндулет таврический, он прокатил Патитучку и Джынджыра в соседний район за курительной пенькой. Взяв кораблик гуманитарной помощи и ханки с жидким хлебом, они посетили базу труда и отдыха. Их и без того ветхие, как завет, умы, наполнились дурманным кумаром, и они были близки к нирване. Умные сигаретки "Анаша марка" расплющили их восприятие действительности, и они стали грузить друг друга гениальными по идиотизму мыслями.
Третюка пробило на хавчик, и он сглодал занавес из зала актов, Джынджыр очутился в кадре с Рэмбо-2, и долго не мог понять, что за перекаченный физзарядкой мужчинка макаронного происхождения мешается у него под ногами. Пообещав выяснить, что это за парень, Трытюк прихватил друга на каргашки, и оттащил к себе домой. Джынджыр разжижался на глазах, и его срочно надо было погрузить в жидкость, не превышающую температуру и давление уже пластилинового тельца.
Отмокнув в ванной, Джынджыр, не обнаружив любимого поплавка-уточки, с помощью которого удерживался на воде и мог заплывать за буйки, поплыл по направлению к кухне, бороздя просторы коридора. За кухонным столом сидел угрюмо задумавшийся Трытюк, пытающийся вникнуть в смысл записки, лежащей перед ним, и вводящей его в окончательное заблуждение. Смысл, заключённый в полторы строчки, был круто зашифрован и предназначался родителями старшему брату Трытюка, который должен был встретить свою супругу на вокзале.
- Трытытюк, - с выражением стал декламировать в девятнадцатый раз Трытюк, - Ынн приезжает завтра в десять ноль семь, встречай. Он поднял в девятнадцатый раз глаза на Джынджыра в надежде получить разъяснение прочитанному.
- Ну, чего не понятно, - стал умничать Джынджыр, - Ынн приезжает завтра в десять ноль семь, Трытытюк, встречай.
- Ну, - взирал наглухо убитыми глазами на друга Третюк.
- Что "ну"? - Джынджыр принял облик педагога-наставника, - всё ясно, только не понятно, причём здесь ты. Последняя фраза окончательно прибила Трытюка, и он стал бояться рта друга, поедающего завтрашний ужин. Хищный оскал Джынджыра зиял отсутствием двух верхних передних зубов. Первый он съел с яблоком, а второй остался на откусанной изоленте.
Решив, что лучшее нападение - это защита, Трытюк стал бодать Джынджыра, шутливо быкуя. Но шутка оказалась неудачной, и Джынджыр лишился третьего верхнего и переднего. Затаив глубокую обиду на друга детства, он решил научиться лучше Трытюка водить авто, и обставить его на гонках по треугольнику, между гастрономами.
Через восемь минут они вырубились как два новеньких телевизора марки "Сонник", и проспали два завтрака, обед, ужин, и репетицию. Им снились конопляные джунгли, спиртные реки, пивные раки, дикие пляжами берега и голые девки в партере, предлагающие подкожный тайский массаж и профессиональный уход за распустившимися от удовольствия бамбуками.
Проснулись они в грузовом отсеке самолёта, летящего в страну нисходящих чайников. Джынджыр проснулся абсолютно босым, и решил, что забыл обуться. Но, умывая слипшиеся от сна и заметного приближения Азии очи, обнаружил в туалете свои коцы, непонятным образом забредшие в...
17
...в баулах и тюках, набитых роскошной дешевизной и подобием шмоток. Привезённые на реализацию Клаусу мягкие уродливые игрушки, с лёгкой руки и неразборчивого подчерка Трытюка имеющие наименование "поцы", долго и тихо хихикали, вспоминая пьяно-укуренные похождения своих челноков-сутенёров.
Задобренный прекрасным товаром Клаус сообщил, что собирается раскручивать демисезонный проект на пальцастых конечностях королей и тузов шоу-бизнеса. Но для начала он предложил устроить гала-концерт высельского масштаба. Позвать на праздник пивопития и водкоглотания всех друзей и приятелей, установить входную таксу, чтобы умела считать и не лаяла, по бутылке ханки с лица и пару хлеба для запивки.
Идея всем очень понравилась. Волос стал мечтать о попадании по количеству выпитого в книгу рекордов Бундуса, Вулф пообещал обеспечить прилёт квачей для поднятия тонуса и некой помпезности. Демисезонные запретили все проекты и по тринадцать раз на дню прогоняли праздничную программу. Потребления алкоголя в эти дни заметно сократилось, чего не смог выдержать Жоржик. За неделю до намеченного праздника жизни он исчез в неопределённом направлении вместе с Волосом. Концерт был под угрозой срыва, но в последний момент они нарисовали свои похмельные лики жуткими тонами экзем и немытости.
Попав в плен к Любо-недорого, они с большим трудом избавились от сексуально-алкогольных чар соблазна, и в неравной борьбе со злом, смогли перебороть самих себя. Но, дойдя до базы труда и дав три коротких зелёных свистка, чтоб скинули ключи, Жоржик и Волос были атакованы стаей бандерлогов. Эти быкообразные существа, не умеющие связать двух слов без вспомогательных матерных союзов, полюбопытствовали с наездом, по какому поводу они свистят и не хотят ли немного подстричься. После короткого объяснения, пропавшие за любо-недорого, увидели воронёный ствол малокалиберной пушки, и приняли предложение идти в известном направлении декартовых координат буквально, поймав на лету брошенные с пятого этажа ключи, быстро ломанулись наверх.
Изумлённые пыльно-потёртым видом друзей, демисезонные уговорили их не вылезать на разборки и не хватать лишнюю порцию свинца в органы тела. Перейдя к вольным упражнениям по игре на музыкальных инструментах, все вскоре забыли про инцидент, и наслаждались совместно создаваемой дисгармонией.
За день до шоу проводились последние приготовления. Возводились сцены и подмостки из парт, рампы из старой цветомузыки, и декорации. На стену с детским морским пейзажем, изображавшим парусник и баклана, претендующего на роль чайки, была наклеена огромная портянка с надписью ВИА демисезонных. У сцены установили гробик-кофр, полностью обклеенный этикетками поглощённых сильноалкогольных напитков и старинные часы со скелетом кукушки и костью человеческой ноги вместо маятника.
Запаяв и закоммутировав всё, что попалось под руки, демисезонные уселись пить водочный чай с лимоном, заедая бутербродами из полужидкого хлеба с рыбной колбасой. Местный папараци Валерьян Мнимый запечатлял, всех кто попадался в фокус, готовясь к завтрашней ответственной съёмке.
Какие-то друзья тусовки притащили пряников, которые просились выступить на грядущем фестивале "Рок в поддержку алкоголя и курения". Эти два кекса утверждали, что в пол-оборота заведут толпу своими фугами. Название они придумали на ходу, но, приняв поправку от демисезонных, стали зваться "Фукинг нойз", что в переводе с иностранного означает "включите мониторы". Узнав, что в своём творчестве они используют двухструнный комуз, рваный бубен и бонги из-под консервов, Клаус зловеще ухмыльнулся, и дал добро.
Закончив последние приготовления, все отправились баиньки, с трепетным чувством ожидания завтрашнего фестиваля, так и не сомкнув глаз до...
18
...до, си, соль, - наигрывал в уме Патитучка партию дебютного боевика, чтоб не дай шайтан не забыть. Концертный зал для актов, красиво оформленный надутыми пластиковыми бутылками и презервативами, постепенно наполнялся гостями. Вулф сдержал слово, и (здрасте нафиг!) прилетел вместе с квачами Тровлобнором Пуздоем, Архимандреем Кислородиным и Гагеем Сикорским-Конченным. Акакий Назарыч Зирнбирнштейн потерялся где-то по дороге, и его заменили двумя гетерастами из ВИА "Салатовый Понесредник" Шушиком и Жужиком и стукачём Мойшей из ВИА "Понесредник - день тяжёлый".
Извечно жизнерадостные и стёбообильные квачи, отметили силу мазка патитучкиной живописной графики и графической живописи, и пошли в залу потреблять алкоголь. Там они по-декабристски разбудили Волоса, спящего со вчерашнего дня под стульями.
- Это вы чтоль квачи?!?!?! - очень доброжелательно поинтересовался Майкл, и любезно придставился, - я - Волос, давайте ханку пить!!!
- Да, то лицо не юноши, но мужа, - отметили вслух квачи, увидев перепаханный экземой волосатовский лик и прочее кожно-венерическое покрытие.
Первыми вышли на сцену "Фукинг Нойз", и за четыре минуты задолбали всю общественность. Им дали ещё немного поиграть в рокеров, после чего в дело вмешался Трытюк, и погнал их заранее подмоченными тряпками со сцены.
Вторыми вышли друзья демисезонных из ВИА "Белый аист", и клёво зафанковали железо. Все отметили чёткость и навороченность риффов, особенно косматой девки в лосинах и басовкой, затёртой от постоянного насилия до дыр. Правда потом оказалось, что эта девчонка имеет мужские половые признаки, и самцовое имя, но общего впечатления этот факт не портил.
Пока демисезонные готовились к выступлению, принимая спиртной допинг, на сцену вылезло сымпровизированное трио "Салатовый понесредник - день тяжёлый". Они замутили часовой джем в двух отделениях без антракта, поменявшись на ходу, друг с другом, струнными инструментами, и сменив барабанера на Кислородина.
Наигравшись в пятьсот двадцати восьми тактовый блюз, взрослые дядьки вернули игрушки демисезонным пионерам высельского рокенрола, во всех смыслах этого слова. Дабы развлечь изнурённую долгой импровизацией публику, на сцену выполз временно исполняющий обязанности главного мотолога и конферансье Тровлобнор Пуздой, и довёл публику до состояния близкого к аншлагу.
- Алё! Тусовка, хлопайте быстрей! - из зала раздались жидкие, как стул, хлопки.
- Как-то вы жидко хлопаете! хлопайте громче, ля! - продолжил свою речь неутомимый идеями и ханкой квач. Аплодисменты усилились, а демисезонные за его спиной стали нервно подёргивать свои инструменты.
- Во... подожди, не играй, и ты не играй, и ты не играй, и ты не играй, а ты не пой, подожди, - призвал Тровлобнор приготовившихся к выступлению по порядку к порядку.
- Вы можете нормально похлопать? - хотлайнеры работают, - и толпа загудела.
- Во, теперь похоже на правду, да, - остался доволен результатом Пуздой.
- Значит, это самое, э... Как говорится, что называется, я бы сказал, так сказать, на сцене работает команда, которая написана на стенке, где вот этот баклан какнул на плечо барабанщика. Всем кричать, хлопать, топать полчаса, свистеть там, трещать, пердеть, рыгать, блевать, - блеснул эрудицией квач и разразился бешеным хохотом с ротовой имитацией пука.
Патитучка воспользовался паузой и сделал поправку по поводу пернатой кляксы, изображённой на стене под логотипом-плакатом неизвестным художником.
- Правильно, - согласился с ним Тровлобнор, - это метис, точнее, смесь баклана и кукушки, весь... всей... чёрной как кукушка... и баклан, - далее последовал набор трёх слегка литературных персонажей женского пола, вот-вот...
