С первой девокрад сплотился в эротически ритуальном танце, и нанёс ей, в неловком пируете травму колена и переносицы. Со второй, после ознакомительно-теребящего друг дружку танго, скрылся в главном проходе, ведущем вниз на выход и ещё ниже к удобствам. Через некоторое время Патитучка вернулся совсем никакой. Его доставили до дома, после чего поехали зажигать дальше. Птицу Сокола тянуло на бывших тружениц села, сменивших вымя и имя на соответствующие древнейшей профессии формальности. Он притащил к себе в дом кучу непотребных грязнулек и каких-то временно исполняющих обязанности их сутенёров. Патитучке даже в пьяном сне не могло присниться это беспредельно...
37.
...вопиюще-выпивающее шоу, оказавшееся трансвиститским. Птица Сокол расстроился пуще прежнего и на вопрос о наркотиках ответил утвердительно, но злоумышленно. Он подсунул особо выпендривающейся особе неопределённо слабого пола вместо обещанного кока горстку стирального порошка без кондиционера. Когда у бедного существа, несолоно нанюхавшегося распухли ноздри со всею слизистой оболочкой и оно стало задыхаться, гостеприимный кока-порошковый хозяин вместо скорой пообещал вызвать лимицию и пинками выпроводил весь сброд на мороз. Сокол сам чихал и лыбился от содеянного смешнее глупой шутки в последнюю метель уходящего холода с простывающим следом посетителей.
Патитучка смешливо подавился и заявил рассказчику Саббату, что за такое замочил бы шутника в "Тайде" да ещё и в отбеливателе. Звучало это из похмельных уст не убедительно. Сил у Патитучки не хватало даже на то, чтобы сходить за живительным хлебом. После вчерашних висковливаний он чувствовал себя ковбоем, пострадавшим на родео. Впереди был разгрузочный день - он до вечера блевал желчью и предательски пускал газы, опасаясь испустить дух.
К вечеру его как обычно отпускало, и он уже разрабатывал планы против бессонницы. Чтобы утро ранним не казалось, надо было либо по детскому регламенту ложиться спать, либо не по-детски пить. Второе правило побеждало всегда. Разбив многочлен с тремя неизвестными (где, с кем и чего) на одночлены и разбросав их по полу, Патитучка стал пинать их, пока не появилась альтернатива с конкретным предложением.
Джынджыр был явно чем-то удручён и, сославшись на нетелефонный разговор, пригласил в свою холостяцкую обитель. Патитучка прихватил заодно и за всё остальное Кизлоду. В преддверие входило хорошо отдохнуть под лозунгом "секс, бухло и рокенрол".
Джынджыр ожидал помимо друга ещё Тану, обретшую какие-то проблемы в семье. Она появилась вся зарёванная, быстро напилась и снова расплакалась. Оказалось, что её младший брат-блюститель порядков не только за рулём ментовоза, но и дома, не оценил увлечения сестры Джынджыром и назвал её словом, недостойным зарождающихся чувств. Пока Джынджыр капал очередную порцию успокоительной микстуры без закуски, Кизлода громко вспомнила детский стишок про одноимённо уронившую что-то девочку, а Патитучка воткнул её язвительным оралом в подушку и пару раз изнасиловал. Это не помогло против нелестных комментариев, и Патитучка посоветовал дикторше прогнуться вперёд и от греха подальше засунуть жало в зад. Кизлода после долгих уговоров спрятала своё лицо, лишённое в детстве ласки с остальной плотью под одеяло и до утра оттуда ничего не показывала. Сделав спозаранку Патитучке пробуждающий минет, совмещённый с лёгким натурально немолочным завтраком, от другой еды отказалась и скрылась в направлении очередных приключений на злачные части тела. Только её опять не видели. Патитучка перехватил в качестве завтрака стопочку вчерашних впечатлений и, выпав в приятно тёплый осадок, растворился с обещанными скептиками-синоптиками осадками растаявше-подгоревшей небесной манны. Мысленно он ещё был в Кизлоде, при этом хаходясь в пути с официальным визитом, вызванным очередной неловко спрашиваемой годовщиной Юлы, отмечаемой по месту проживания виновницы скрываемых дат.
Джынджыр с Таной проспали до сумерек в мёртвых хваткой объятиях, успев сменить место отдыха в ванной, под и на кровати. Они всю ночь кувыркались, не задерживаясь ни на секунду на одном квадратном месте, покусали и натёрли себе и друг другу всё, что можно. Им пришлось брать один на двоих больничный, чтобы реабилитироваться перед спиртогонным начальством за плодотворный прогул работы. Позже представители сладостной парочки принялись зализывать друг другу раны и снова увлеклись. Распарить их, как и вечно занятый соседями телефон в этот вечер так и не удалось. Джынджыр так никогда и не узнал, что намеченная репетиция была заменена Клаусом на праздничное...
38.
...торжественное тушение свечного пирога было заменено всеобщим гашением света и танцами интимного характера. Клаус с Наной и Патитучкой, устроившись в углу беззастолья с маленьким журнальным скандинавским столиком, утыканным канапе и прочими охлождёнными закусками. Хозяйка бала - Юла явно принадлежала другому, и Патитучка без всякого умысла напивался в узком треугольнике друзей, учтиво вписанном в круг новых знакомых. Главная виновница происходящего по случаю своего немолодого праздника была особо прелестна и сексуальна. Её прохладно васильковые тона раскованного платья и кратко, но ясно остриженной головы лишний раз подчёркивали черты её божественно-древнеримского лица и характера. Она помпезно витала в тёплой атмосфере окружения и несложносочинённо зарождающихся чувств с новым фаворитом её неугомонных страстей.
Патитучка успел-таки произвести неизгладимо-ненавязчивое впечатление, лишний раз подчеркнув одним махом своё утончённое чувство юмора, такта и товарищеского плеча. Кем-то заведённый и принятый этикет в компании давних подружек Юлы и Наны включал в приглашение гостей обязать их к дополнению к подарку в качестве продуктов и выпивке к столу. Патитучке велено было купить фруктов и напиток, который он впоследствии сам и будет употреблять.
Когда он ровно с последним боем столовых приборов, приглашающих заранее пришедших к трапезе, стоял в панибратски-малиновом лапсердаке со спрятанными под ним хаерами и кепи козырьком на юга, с колючим прутом розового кустарника в нечеловеческий рост в одной руке и с доисторической авоськой в крупную сетку с возбуждённо торчащими из неё в разные стороны пузырём хани и кормовыми бананами - в другой, никто не смог произнести хвалебного тоста, и всеоценивающе смотрели на очередного незнакомца Юлы. Через несколько минут приличия ряды новых для Патитучки людей стали пополняться уже знакомыми лицами, в том числе Наны и Клауса, приехавших последними и без подарка. Их, правда, быстренько развели на участие в общем, технически-бытовом презенте. Патитучка отдарился керамической удавкой, купленной у самого себя в Центральном Доме Ху.
Ближе к ночи речи гуляющих стали более развязанными, а танцы - непристойными. Одна девица до того увлеклась партнёром, что демонстрировала исподнее, едва скрывающее стыд и срам. Другая сидела посреди комнаты с загипсованной до предплечья ногой и с болью и завистью смотрела на пляшущих. Патитучка навернул слезу сочувствия с двойной дозой для храбрости и пригласил травмированную даму на очень медленный танец. Он достойно выдержал такт, ритм и некоторые па, держа на руках полупамятник "па деде"1 и перешёл на более энергичный танец. В процессе он прослушал трогательную (в области стыка гипсового бедра и декольтированной груди) историю мимо ушей, подпустив ещё немного слезы для проформы, и уловил лишь уклонение от травматологической темы в сторону не больничной койки, надёжно скрытое в приглашении как-нибудь на вечернюю трапезу. Тут Патитучка представил, как станет тыкаться в переломлено-загипсованное тело партнёрши, совсем расплакался и чуть её не выронил. Моментально вошедший в моду вальс имени Склифа подхватил бедняжку-одноножку и она пошла по рукам. Патитучка потерял её в миг одновременно с сознанием и был вынесен потоком знающих меру гостей в прихожую. Здесь он попал в прощальные объятия захмелевшей на правах хозяйки Юлы. Даря горячо сожалеющий об уходе Патитучки поцелуй, она шепнула ему во всеуслышанье, что как-нибудь придёт на демисезонный концерт и похитит его с корыстной целью на всю оставшуюся ночь и на всё, что после этого останется. Патитучка откланялся с победоносной улыбкой и нежно...
____________________________________________________________________________
"па деде"1 - опять имеются в виду правила дорожного движения. Пострадавшая стала жертвой их несоблюдения. Вот только в качестве пешехода или водителя осталось, вне внимания Патитучки.
39.
...ласково грел его своим почти дневным светом с расстояния своего пятиметрового столба. Патитучка по кобелиному пометил фонарь, чтобы ещё вернуться и поехал на перекладных в сторону забытого намедни дома. Не успев ни похмелиться, ни толком выйти из запоя, Патитучка был вызван в защиту сборной "Братья, Блюй", оставшейся без вратаря -Джынджыра, завязавшего с малым спортом. Поблевав всю первую половину встречи с извечным соперником "Братьями Баул", ослабленным отсутствием вратаря-дырки-гонялы Волоса, Патитучка был спасён от позора явлением дисквалифицированного за грубость выраженных эмоций Майкла с вестью о рождении нового сына. Демисезонные сначала не поверили этому, как и беременности Ланы, протекшей незаметно быстро, но от лишнего повода попить не отказались и, отложив пассивную атаками партию в кожаный мяч, помчались полуспортивной трусцой к гостеприимному Волосу.
Тот встречал остальных гостей уже нарядным. Он даже сменил в честь новорожденного носки. Правый красный на левый зелёный. Который сезон подряд, вошедший в моду понос нижне-ножного белья, благодаря дальтонизму Майкла, стал снова самым её писком, несмотря на последнюю стадию (когда их можно надевать на обувь в качестве калош). Откушав яств, ломивших своим литражом праздничный стол, демисезонные вспомнили свои застольные хиты и стали их горланить на ночь глядя. Ночь ответила им укоризненным взором новолуния и тогда ещё непонятно к чему низвергла со своих небес пару самых падших звёзд. Жоржик выудил из-под пьяного форте полураздолбанное акустическое бревно и стал перебирать его поржавевшие струны. После тщетно долгих попыток хоть как-то настроить шестиструнное безобразие, он подложил под гриф несколько столовых приборов, изрядно хлебнул хани и забил на лажу. Дребезги соседски-полутонового си диез минора, коробили утончённые гобоем уши Волоса и напоминали о скором отходняке. Майкл вырвал у Жоржика столярно-музыкальный инструмент и пока маэстро догонялся и удивлялся, метнул его в форточку. Многострадально-расстроившаяся деревяшка звучно-жёстко приземлилось на асфальт, издав предсмертный фа-бемоль, приказало долго пить. Жоржик не утаил в карманах обиды и, взвалившись на плечи любимой Ойляли, поехал домой.
Неожиданный грохот лестничного марша имени Пендальсона не оставил у живых гостей сомнений, что звездопад был не случаен и Жоржик совершил очередной прыжок без парашюта, который на этот раз вряд ли был мягким. В подтверждение этому Ойляля внесла окровавленную тушу любимого, безжизненно болтающую от боли ногами. Жоржика уложили в детскую и, вынеся в качестве диагноза подозрение в открытых переломах брови и закрытых - носа, стали звать нескорую помощь. После нескольких безуспешных попыток, решили-таки воспользоваться телефоном. На другом конце провода сразу оценили обстановку, творившуюся по адресу несчастного случая, и трижды не откликнулись на вызов. Тогда рулить ситуацией стал Патитучка. Сам, не помня, чего такого волшебного сказал медбратве, он оформил заказ на такси с красным крестом вместо чёрных шашечек и пошёл встречать его на улицу. Труп шестиструнного демона лежал в тени спящих деревьев и никого не трогал. Патитучкой овладел монстрозный синдром рок-вандализма и он, схватив убитый инструмент, стал избивать им тополя и берёзы, годящиеся ему в пращуры. Природа проснулась и наказала буяна. Отломившаяся от незнавшего ласки грифа щепа размером с каминную спичку, насквозь проткнула палец обидчика и брызнула кровью. Коматозное состояние спасло Патитучку от выпадения в обморочный осадок и он спокойно извлёк занозищу и поднялся наверх за первой помощью. Нескорая на помощь каталажка прибыла далеко за полночь в расчёте на остановку у потерпевшего либо крови, либо сердца. Медсестра загубленного таланта и чувства юмора нервно жала зарезанный насмерть звонок, пока дверь не улыбнулась, впуская долгожданную...
40.
...припозднившуюся к финальной части банкета докторшу встречал у порога Патитучка и на вопрос о пострадавшем больно ткнул в себя перебинтованным до плеча пальцем. Не оценив шутки, врачиха поинтересовалась, где ей можно помыть руки. Патитучка рассмотрел просьбу глубже необходимого и направил медсотрудницу в туалет, разделённый с ванной стеной и запахами. Сестра немилосердия к Патитучке хмыкнула на шутника и, сполоснув проспиртованные руки, интуитивно пошла искать больно-травмированного. Патитучка не отставал и, извинившись за свёртывание банкета, поднёс ей чарку за здоровье подранковатого товарища. По просьбе леди в белом халате её избавили от пьяно-поклонного ценителя грации мисс Операции, и она спокойно смогла оказать первую запоздалую помощь. Наспех заклеив искажённый лик Жоржика пластырем, она прописала ему постельный режим и, незавидно глянув на лежащую рядом с ним сиделку, поспешила ретироваться. Не расслышав до конца предложение Патитучки всё же махнуть сотку за здравие, знакомство и на посошок, она юркнула в дверной проём, как будто там не было никакой двери, и исчезла вместе с сиреной, расцененной Патитучкой как лёгкий флирт. Допив горькую, Патитучка не помнил как все разошлись, включая раненого Жоржика и хозяев дома Волоса и Организьмы. Проснулся он под непривычно пожелтевшим белым потолком и, напрягая неработающий мозг, повернул голову в поисках ответа на вопрос "где?". Обнаружив вокруг себя сплошное кровавое пятно, он решил, что его убили и, громко вскрикнув, ещё раз себя смертельно напугав. Постепенно он вышел из шока и даже частично вспомнил свои краткие характеристики и вчерашнюю вечеринку. Пришедший и освободивший его из плена Организьма поблагодарил за службу в качестве ночного сторожа и опять умчался на случку с зарождавшейся любовью - Анхен. Патитучка шёл, куда глаза его просто глядеть не могли по причине их полного отсутствия. Кривая вывела к Кизлоде, где он смог немного подпитаться здоровым сексуальным сном, излив переизбыток впечатлений половым путём. Изловчившись, Кизлода воспользовалась глубоким экстазом партнёра и сняла с него зеркало пропитой души - очки-гады. Ахнув, она надела их обратно и ни о чём больше Патитучку не спрашивала.
Проспав до минета, Патитучка нашёл Волоса и ответил на предложение посетить роженицу и отборочный матч многонациональной сборной положительно. Через битый нецензурщиной час, они передали Лане цветы с гостинцами и двинулись в сторону самого старинного стадиона. Купив без проблем билеты, друзья удивились отсутствию очереди и толп болельщиков. >>>
